понедельник, 31 января 2011 г.
авиакатастрофа на Таганае 1947 год
Авиакатастрофа на Таганае.
Откликной гребень. Год 1947
Рассказывает очевидец Константин Павлович Андросенко:
В те времена отец Кости Андросенко обслуживал ЛЭП-110 КВ «Златоуст-Карабаш» и жил вместе с семьей на 12-м контрольном пункте у подножия Круглицы (тогда подобные контрольные пункты располагались по трассам всех линий электропередачи), а сам Костя работал радистом-наблюдателем на метеостанции «Таганай-гора». Зимним вторником 30 декабря 1947 года Костя возвращался домой на 12-й контрольный из района Двуглавой сопки.
- Время-то тогда голодное было, ну и, что уж греха-то таить, мы браконьерничали немножко. Вот и накануне того дня я под Двуглавой Сопкой лося завалил и тридцатого-то пошел, чтобы забрать мясо. Нагрузил я, значит, рюкзак, встал на лыжи и потихоньку в сторону дома направился. А туман в тот день был – в десяти шагах толком ничего не видно. Вдруг слышу сильный гул – вроде как самолет летит, причем, совсем низко. Я еще подумал – как бы он в скалы не врезался... Звук именно с этого направления и шел. Но самолет, похоже, эти скалы благополучно миновал и чуть дальше пролетел, потому, как я гул чуть ли не рядом с собой услыхал, а я к тому времени уже к Откликному подходил. Потом гул оборвался и раздался сильный хлопок, вроде как большой сугроб снега сверху свалился. Не взрыв, а именно хлопок, такой звук был. Ну, думаю, похоже, авария случилась. А день уже к вечеру – конец декабря, темнеет-то быстро. Тут к тому же снег повалил, тропу и ту еле видать. И потеплело сильно. Добрался я кое-как домой, а мать рассказывает, что они с моим младшим братом возвращались из Златоуста по нижней тропе и тоже слышали гул низко летящего самолета, который потом резко оборвался.
На следующий день я с утра пошел на Откликной – думаю, может кто и уцелел. Бабка мне чистых тряпок дала, бинтов-то естественно никаких не было. Дошел я до Откликного и давай близ самых скал на лыжах бродить. Долго бродил. И уж у самого южного склона наткнулся на трех человек, все мертвые. А не так далеко от этого места на скалах черный след, пятно большое, ровно как сажей все закопчено. В остальном, мало что было видно – всю ночь сильный снег шел.
Вернулся я быстренько домой, и все отцу рассказал. Отец по чегресовской связи дозвонился до Чебялинского аэропорта. Где-то через неделю, точно сейчас уже не помню, приехало из Челябинска человек пятнадцать лыжников и куча начальства – генерал-майор, два подполковника, майор и четверо человек из НКВД. Ну и говорят мне – будешь, Костя, нам помогать в поисках. А к этому времени снегу еще больше навалило, я с трудом и место-то отыскал. Но все-таки нашли мы тогда четверых человек. Троих в одном месте, а четвертого аж под трехметровым слоем снега. Долго искали пятого (в самолете-то, оказывается, пять человек летело), но тогда так и не нашли. Всех погибших в Челябинск увезли, а мне наказали, чтобы весной, когда снег стает, поискать на месте катастрофы бортжурнал, если он сохранился, и сообщить в Челябинск.
Позднее, сотрудник Челябинского аэропорта Маслов рассказал Косте историю самолета, последний полет которого закончился в таганайских скалах.
Транспортный самолет незадолго до Нового года вылетел из Москвы в Челябинск. В Челябинске быстро загрузился (груз – наждачные круги и электропечки для локомотивов) и вылетел обратно – экипаж торопился вернуться домой к Новому году. Все были военными летчиками, москвичами, прошли всю войну, и незадолго до рокового рейса перешли работать в гражданскую авиацию. Вместе с ними в самолете летело еще два пассажира. С теми и вообще отдельная история:
Два офицера: Болдырев (постарше) и Френкель (совсем молодой), недавние выпускники военной академии, ехали с Дальнего Востока в отпуск и торопились попасть в родные места к Новому году. В Челябинске, увидев, что на поезде уже никак не успевают к сроку – Френкель спешил в Ленинград на свою свадьбу, - пошли в аэропорт. И там офицерам поначалу не повезло – ждали несколько часов, ругались с работниками аэропорта – ну где же ваш обещанный самолет, в конце-то концов! Уже и билеты сдали и решили ехать на вокзал, как вдруг приземлился самолет. Тот самый… Сели они на него уже в последний момент. Весной Костя Андросенко отыскал-таки бортжурнал и другие бумаги, среди которых были письма невесты Френкеля, которые он, видимо, держал в своем планшете. Бортжурнал забрали в Челябинск, а письма остались в семье Андросенко. Весной же нашлись и останки пятого погибшего. Им, кстати говоря, оказался молодой офицер Френкель, которого так и не дождалась невеста.
- Его, видимо, при ударе перебросило на другую сторону скалы, потому мы в первый-то раз и не отыскали. А когда снег стаял – нашли. Только тело уже в ужасном состоянии было, - Константин Павлович сокрушенно покачал головой, - лицо звери объели, а запах… Мы поначалу хотели пониже могилку выкопать и захоронить, да куда там! Пришлось похоронить тут же неподалеку, в расщелине под большим плоским камнем. А останки мы завалили камнями и обломками абразивных кругов, которых там много валялось.
- Это еще не вся история. Вскоре мы переехали с 12-го контрольного на Пушкинский поселок. А письма невесты Френкеля так у моей матери и хранились. Она их, бывало, читала и все сокрушалась над судьбой несчастного жениха. Вскоре и я ушел в армию, а когда вернулся, мать мне рассказала вот что. Где-то году в пятидесятом, летом, подходит к нашему дому солидный военный, полковник, и спрашивает: «Скажите, Константин Андросенко здесь живет?» Мать моя перепугалась, думает – уж не случилось ли что со мной, от меня тогда давно писем не было. Но отвечает, что живет-то Константин здесь, но сейчас его нет – в армии служит. Пригласила она гостя в дом, тут все и выяснилось. Гостем оказался отец Френкеля, в прошлом тоже военный летчик. Он рассказал, что три года искал следы пропавшего сына. Мать передала ему письма и рассказала историю гибели самолета. Тут полковник сказал, что ему столько небылиц нарассказали – мол самолет перевозил деньги, а Андросенки, отец с сыном, деньги эти нашли и присвоили, а теперь все открылось и их в тюрьму посадили. Чего иной раз люди не напридумывают! Как ни хотелось старшему Френкелю побывать на месте гибели сына, не удалось ему это сделать – точно-то это место я один знаю. Прощаясь, полковник пообещал, что постарается приехать, когда я вернусь из армии, чтобы обустроить могилку сына. Правда, сказал при этом – если сердце не подведет. Однако так и не приехал, подвело наверно сердце-то. Такая вот печальная история...
Размышляя над услышанным, я сейчас думаю, что причиной катастрофы 1947 года, по всей видимости, послужило резкое изменение погоды. Дело в том, что в самый канун Нового года в Златоусте резко потеплело (конец декабря 1947-го и начало января 1948-го были самыми теплыми в Златоусте за весь ХХ век – были зафиксированы плюсовые температуры выше 6 градусов), на Таганай спустился туман, шел снег. Самолет потерял видимость и, имея минимальный запас высоты, над скалами севернее Откликного (их высота 1025 м) прошел благополучно, а на южной оконечности самого Откликного гребня (где высота скал на добрую сотню метров больше) врезался в каменную стенку. Во всяком случае, если судить по рассказу К.П.Андросенко, шум мотора до момента столкновения не менялся – следовательно, двигатели работали нормально. Впрочем, это лишь мои предположения.
Трудно сказать, сохранились ли какие-либо сведения об авиакатастрофах на Таганае в архивах. Вероятно, что могли сохраниться – ведь обстоятельства катастроф наверняка расследовались. Вот только где эти документы, и в каких архивах?
Подписаться на:
Сообщения (Atom)